ПОЛЕТ К ПОБЕДЕ БРАТЬЕВ КАРДАНОВЫХ
Мемуары летчика-истребителя Героя Советского Союза Кубати Карданова называются образно и ярко: "Полет к Победе". Кубати долетел: на его счету больше 700 боевых вылетов и почти три десятка сбитых вражеских машин. Его брат Кобард до Победы не доехал – танк лейтенанта Карданова подбили в бою в 1944 году. В 1990 году награда догнала героя, и семья Кардановых вошла в краткий список семей, давших Отчизне двух Героев Советского Союза.
"А В ГОЛОВЕ СИДЕЛА АВИАЦИЯ…"
П
остигать основы жизненного опыта и учиться отличать добро от зла Кубати Карданов, по его собственным словам, начал в кабардинском селе Аушигер, вытянувшемся вдоль горной реки Черек. Отец был несчастливым человеком, рассказывал Кубати Локманович, – тяжело работал, рано потерял первую жену и остался с малыми детьми на руках. На первую Мировую Локман ушел, оставив эту первую жену беременной. В 1917 году он вернулся с войны, тогда и зарегистрировал сына Кубати.
Локман ценил ум и образование. И в ногу со временем шагал, даром что был абсолютно неграмотным. Зачем мальчонку в школу отдаешь, в медресе, к мулле нужно, настаивала родня. Но Локман остался непреклонен. И Кубати слово, данное отцу сдержал: всегда учился прилежно. Тем временем и без того небогатая семья разрасталась: отец привел домой вторую жену, родились детишки… "Как ни храбрился отец, я видел, что моя помощь ему в хозяйстве необходима. Осенью и весной я пас коров, беря тем самым на себя часть забот отца по хозяйству", – писал потом Кубати Карданов в мемуарах "Полет к Победе". О младших он вспоминал с нежностью: и о братьях Кобарде и Хабале, и о сестренка Гашакаре.
В те годы взрослели споро. В 1930-м, едва четырнадцатилетним, прямо с сенокоса Кубати отправили по разнарядке в Нальчик – учиться. Из детей бедноты ковали национальные кадры. Жаль не дожил старый Локман, не порадовался: его заветной мечтой было увидеть Кубати учителем. 1 сентября Кубати Локманович вошел в класс. Вернее даже в два класса: в селе Урвань учителей не хватало. В первую смену уроки во втором классе, во вторую – кабардинский язык и литература в пятом. А вечером – четыре урока для взрослых, для старых большевиков, ровесников отца. "А в голове сидела авиация, – смеялся Кубати Локманович в интервью кинодокументалисту. – И не выходила ни за что!"
ДОЛГАЯ ДОРОГА В НЕБО
"Железные птицы" околдовали Кубати еще в детстве. Когда-то отец взял мальчонку с собой в казачью станицу – менять чернослив на хлеб. Остановились покормить лошадей, тут и увидели над головой аэроплан. Редкое по тем временам зрелище, хотя советская страна уже запела "Марш авиаторов": "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!" "Вот бы стать таким сказочным бесстрашным витязем, который подчинил ее своей воле и не дает упасть на землю", – подумал тогда Кубати. Так родилась мечта.
Слабый человек продолжал бы грезить о небе. Но не Кубати. Первые две попытки попасть в лётчики не удались. Первый раз, когда набирали курсантов в Нальчикский аэроклуб, Карданова не отпустил директор педтехникума: виданное ли дело, почти готового специалиста с последнего курса отдать! Второй раз Кубати хотел попытать счастья в Батайском авиационном училище, да опоздал к приемным экзаменам. А третий заход оказался удачным, хотя и тут пришлось наверстывать – курс аэроклуба в Нальчике уже завершал теоретическую подготовку. Но Кубати справился.
"Пилотирует энергично и точно", – отметил инструктор знаменитого Качинского авиационного училища, прибывший в Нальчик набирать курсантов. Из 70 окончивших отобрали 13 – и в числе первых Карданова. Все двадцать пять предметов в Качинском училище он сдал на 5. За отличную учёбу Кубати премировали командирским плащом и пятьюстами рублями. И – единственного! – выпустили лейтенантом в Киевский военный округ. Все однокашники Карданова по окончании училища получили звание младшего лейтенанта. Начинался 1940-й, предвоенный год.
"ПОКА ЖИВЕШЬ НЕ ЗАБУДЕШЬ..."
В субботу 21 июня 1945 года офицеры 88-го истребительного авиационного полка, и 24-летний Кубати тоже, пошли на танцы. Вернулись поздно. На рассвете их подняли по тревоге. Лётчики собрались на командном пункте. Война! Перед вылетом на задания командир полка Андрей Маркелов достал две пачки папирос "Триумфальные", одну раскрыл, вторую приказал убрать: "Будем победу праздновать - раскурим. А вот эту пачку сейчас выкурим, все вместе. Вместе и воевать будем. До победы".
"Пока живешь – не забудешь", – вспоминал потом об этих днях Кубати Локманович. И как забыть? Семь-восемь боевых вылетов в день! "Спасибо, "ишачок", восемь часов отлетал", – ласково гладили однополчане боевую машину, истребитель И-16. Сбитые, но выжившие фашистские летчики поражались: их цельнометалические изящные машины проигрывали деревянным тупоносым советским самолётам, "Люфтваффе" в воздухе уступали красным соколам.
И всё же фронт катился на восток. Днепр, Донбасс, Северный Кавказ… Летом 1942 года Кубати летал над родным домом. Сестра Гашакара рассказывала, что письмо, которое он сбросил, искали всем селом. И нашли – на груше в саду у дяди, через два дома. Тем же летом Кубати Карданов совершил посадку в Нальчике. Там он узнал, что брат Кобард заканчивает танковое училище в Пятигорске. Он ушел добровольцем – как только смог оставить младших, которых растил и воспитывал. Мама Кобарда, Хабалы и Гашакары умерла, когда младшенькой было всего шесть. Кобард готовил и стирал, строил дом и проверял уроки… Дом Кобард не достроил – началась война.
"Это была наша последняя встреча," – горевал Кубати Локманович в мемуарах. Из Нальчика он перелетел в Пятигорск, нашел брата и даже выступил перед курсантами – те очень хотели узнать из первых рук, как дела на фронте. Остаток дня братья Кардановы провели вместе. Кабарда интересовало все, что касалось танков, но Кубати мог рассказать только о самолетах: "Понаслышке я знал, что лучше других показали себя в боях танки Т-34, и посоветовал ему тоже стремиться в полк, который вооружен этими машинами. Кобард также интересовался нашими самолетами, спросил, какой советский истребитель считается лучшим. Естественно, я похвалил самолеты ЯК-1, ИЛ-2, ПЕ-2".
На прощанье братья крепко обнялись. Еще не зная, что расстаются навеки.
"… ПОГИБ СМЕРТЬЮ ГЕРОЯ"
"Такой хороший мальчик был, – грустил Кубати о брате. В апреле 1944 года получили похоронку. Кобард, выживший на Курской дуге, Кобард, который на танке T-34 освобождал Киев, погиб при освобождении города Чорткова на Западной Украине.
Однополчане вспоминали, что экипаж гвардии лейтенанта Карданова отличался особой дерзостью и удалью. Не изменил он себе и в боях за Чортков. Подвиг комвзвода лаконично и пронзительно описан в наградном листе за подписью командира 1-й танковой армии Михаила Ефимовича Катукова:
"23 марта 1944 года, сломив сопротивление противника, танковый взвод тов. Карданова форсировал реку Серет и неожиданно для немцев ворвался в город Чортков. В течение 4-х часов он вел уличные бои с танками и артиллерией противника. В этом бою танк Карданова уничтожил 2 танка, 1 пушку, 1 зенитную установку и истребил до 40 солдат и офицеров противника. Стоявший в засаде немецкий танк "Тигр" зажег танк Карданова, но тов. Карданов, обнаружив немецкий танк, из горящей машины уничтожил его и сам погиб смертью героя".
Тогда, в 1944-м наградной лист положили под сукно. Мама Кобарда, вторая жена Локмана была балкаркой, а в том же марте 1944 балкарский народ объявили пособниками фашистов и депортировали в Среднюю Азию и Казахстан. И только при Горбачёве однополчане Кобарда Карданова добились справедливости: в 1990 году Михаил Сергеевич подписал указ о награждении Кабарда Локмановича Карданова званием Героя Советского Союза.
За спиной Гашакары – военное фото. На нем вечно молодой Кобард: красивое мужественное лицо, награды на гимнастёрке... "Ваня, если я погибну, то обязательно напиши домой, где и как... Ведь пройдут годы, зарастет холмик над моей могилой, и никто не узнает, где я лежу, – вспоминал его слова однополчанин Иван Донской.
Просьбу боевого друга Иван Семенович исполнил: "...Последний орден, полученный Кабардом Кардановым, был снят товарищами с его груди, – писал он потом. – Завернули орден в носовой платочек, извлеченный из кармана Кобарда (платочек был чистенький, видимо, чей-то подарок), и отправили в штаб бригады. Можете понять человека, потерявшего близкого фронтового друга. Над могилой Кобарда и других наших боевых друзей мы поклялись отомстить фашистам за них".
Награды, письма и платочек получила сестра – Гашакара и сейчас вспоминает это со слезами. Не успел Кобард жениться. Ничего не успел – успел только отдать жизнь за Родину.
ВОЙНА И ЛЮБОВЬ
"А Кубати нам даже ботинки присылал, сапожки, – вспоминала Гашакара. – И советы в каждом письме, один я даже помню – не садиться на холодные камни весной". Себя в отличие от родных Кубати Карданов не берёг: сражался в небе над Украиной, Кавказом, Кубанью, Новороссийском, в Крыму.
К июню 1943-го он совершил 550 боевых вылетов! В августе того года за мужество и героизм, проявленные в боях с врагом Кубати наградили Орденом Ленина и Золотой Звездой Героя. Тяжелое ранение на время вывело старшего Карданова из строя и даже погрозило отлучением от неба, но Кубати медицинские комиссии переубедил. Добрым словом увещевал и даже пистолетом грозил, но руку спас.
 |
«На суше, на море, в воздухе – всюду беспощадно громят ненавистного врага славные сыны Ленинско-Сталинского комсомола. Звезда Героя Советского Союза, три ордена Ленина и орден Красного знамени украшают грудь отважного лётчика-истребителя, воспитанника комсомола, капитана Кубати Карданова». |
Не было бы счастья, но в госпитале нашлось. Был Кубати к тому времени женат, и даже сын Валерий родился, но семейная жизнь не сложилась. А сколько девушек вздыхали, глядя на красавца-лётчика: в 1942 году портрет Кубати украсил обложку "Огонька".
Вздыхала и она, Людмила Воронцова. Ей, дворянке по крови, из "тех самых" дворян Воронцовых, смерть как понравился джигит с обложки. И тут вмешался случай - прибегает она как-то к отцу, он в госпитале в Москве служил, а папа ей: "Хочешь на лётчика — героя с обложки взглянуть?". Ну и взглянула… И смотрела всю свою долгую жизнь, сына вырастили, внуков троих. Хорошо жили, дружно.
 |
Кубати Карданов и Людмила Воронцова
С искалеченной рукой Кубати вырвался на фронт. И до конца войны летал – в Белоруссии, в Польше, в Восточной Пруссии, весной 1945-го на Одере. На боевом счёту замкомэска 88-го истребительного авиационного полка свыше семи сотен боевых вылетов, почти тридцать уничтоженных фашистских самолётов, вражеские танки, машины, зенитные точки, орудия, живая сила противника.
 |
Лётчики 88-го истребительного авиационного полка со своим командиром - Андреем Гавриловичем Маркеловым (сидит). Кубати Локманович Карданов - третий справа |
9 мая 1945 года к ликующим лётчикам прилетел бывший комполка Андрей Маркелов, ставший к тому времени замкомандира авиационной дивизии. По этому случаю из сейфа начальника штаба достали ту заветную пачку папирос "Триумфальные". Их спрятали в сейф в том давнем июне 1941 года – на аэродроме под Винницей. И поклялись раскурить их в день Победы в логове врага. Маркелов распечатал пачку и угостил 12 человек. Тех самых 12 из 65 стоявших в том июне первого года войны на аэродроме под Винницей. Долетевших до Победы.
"ВСПОМИНАЙТЕ МОЁ ИМЯ…"
И пошла у Кубати Карданова мирная жизнь. С боями – опять возражали медики – он прорвался в Военно-Воздушную Академию, потом в Академию Генерального штаба. За пределами мемуаров осталось многое. Полеты на реактивных самолетах – до начала 60-х годов. Служба на Курилах и командировка на Кубу – в самый разгар Карибского кризиса. Командировка готовилась в тайне, и от семей тоже.
"Купите карту, свежие газеты и вспоминайте мое имя, – сказал Кубати жене по телефону. Она догадалась – Куба целиком вмещалась в имя Кубати. И с волнением выхватывала у киоскёра газеты – что нового? Потом, когда стало можно, Кубати Локманович рассказывал сыну, как плыл корабль с девушками в купальниках на солнечной палубе для отвода глаз, а в трюме вез военный груз. Как писали советские офицеры и солдаты прощальные письма семьям – на всякий случай. И прятали их в сейфе, а сейф зарывали в специально отрытую шахту. Хрущёв и Кеннеди в результате договорились, Третья мировая не разразилась, а письма отправились адресатам – рассказать, что грозило отцам-мужьям.
В пору службы в Ставрополе довелось Кубати познакомиться с первым секретарем крайкома партии Михаилом Сергеевичем Горбачевым. Даже семьями встречались, и песни застольные на кабардинском и русском пели – как могли. Генсек Горбачев Кардановых не забыл: подали в 1990 году указ о награждениях, сразу увидел знакомую фамилию. "Так это брат Кубати!", – воскликнул. И подписал.
К 1975 году Кубати Карданов дослужился до генерал-майора авиации. Когда ушел в отставку, вернулся в родную Кабарду – налаживать работу ДОСААФ. Боевой друг помог наладить – Александр Иванович Покрышкин, трижды Герой Советского Союза и председатель союзного ДОСААФ. Потом Кардановы переехали в Москву.
Мечтал Кубати, что сын Беслан продолжит военную династию. Но тот выбрал медицину. Сегодня он говорит об этом удивительно образно: отец, защищая родину, стрелял, а сын людей спасает. Но бунтарский характер Кубати Беслан унаследовал в полной мере. Профессор Беслан Карданов разработал оригинальную методику лечения – на основе кавказских минералов. Лечит самые тяжелые случаи. Говорит, что не борется с диагнозом, а поднимает иммунитет, а организм сам справляется. Видимо, Бесланово лечение и продлило век Кубати. Дома и стены помогают, а в Москве – капли с родины.
В 1990 году на День Победы Кардановы съездили в Чортков, на могилу Кобарда. Еще прежде туда отправили глыбу тёмно-серого гранита с Кавказа. Теперь Герой Советского Союза Кобард Карданов спит вечным сном под камнем из родного ущелья.
А Кубати судьба отпустила долгий век – будто за себя и за брата. Во всю свою длинную и счастливую жизнь он не утратил той внутренней энергии и силы, которую заметили в нём еще смолоду и которая дает юноше в минуты испытаний мужество и героизм. "Все были уверены, что если Кубати доведется биться с врагами, он проявит себя, как былинный герой",– уверяет его двоюродный брат Мухадин Карданов.
Не ошиблись.
Ольга СЛАВИНА
Фото: семейный архив Беслана Карданова
Читайте также:
