ЮРИЙ АБИСАЛОВ. ОСТАНОВИТЬСЯ, ОГЛЯНУТЬСЯ И ОСТАТЬСЯ СОБОЙ
Картины художника Юрия Абисалова есть в Третьяковской галерее, они украшают музеи и частные собрания в России, Франции, Германии, Великобритании, Японии, Испании, Швейцарии, США. Так кто он – Юрий Абисалов? Человек мира или осетин в сердце, крепко вросший в родную землю? Мы хотели поговорить с ним об этом в его мастерской во Владикавказе, но пришлось искать Абисалова во Франции. С ним беседует наш человек в Париже Наталья Копосова.
ПАРИЖ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ГОРОД...
Наталья Копосова: Мы встретились на набережной Сены, куда Юрий часто приходит рисовать.
Юрий Абисалов: У меня набралась уже серия рисунков, которые я назвал просто - "Набережная Сены". Согласитесь, есть в парижской набережной особая романтика, неуловимое очарование. Я часто здесь бываю. Вчера, например, целый день рисовал каштаны.
А вообще я не оригинален и, как всех художников, меня тянет на Монмартр, люблю бывать в Нотр-Дам де Пари… Но особая моя любовь – это музеи. Я и с Парижем познакомился более или менее, потому, что исходил его в поисках музеев вдоль и поперек.
- Чувствуется, что у вас к городу особое отношение…
- Париж больше, чем город. Это утверждаю не только я. И у каждого есть свои аргументы. Для меня, например, Париж – прежде всего, родина импрессионистов. Вы живете здесь и поймете меня, что в этом городе, как ни в каком другом, ощущаешь тайну места.
Этот воздух, это небо… Кажется, что тут особенного - воздух как воздух, да и небо как везде, - но нет. И атмосфера другая и люди иные. И отношение к художникам и людям искусства очень отличное от нашего. Даже в мелочах. Скажем, когда я рисую на улицах Парижа, меня не будут просто так фотографировать, а подойдут и любезно попросят разрешения. Здесь другая культура. Я не говорю о том, что у нас к художникам относятся с неуважением, но здесь гораздо сильнее традиции изобразительного искусства.
Для меня очень важно время от времени пожить здесь, побыть в этой обстановке, которая еще помнит моих любимых импрессионистов. Важно для того, чтобы двигаться дальше, как художнику, чтобы, может быть, получить творческий импульс извне. Согласитесь, невозможно творить, самому изобретая велосипед. Искусство всегда рождается из искусства, накопленного человечеством. Или отталкивается от него. Я всегда исхожу из этого принципа. Я, как художник, не отвергаю того, что было до меня. Может быть поэтому снова и снова возвращаюсь в Париж, где все дышит историей, где на каждом шагу попадаешь в прошлое.
-Эти встречи с прошлым навеяли вам тему для большой картины? И, может быть, не одной?
- Да нет, и задачи такой – написать здесь побольше картин – я себе не ставил. Я себе вообще никаких задач не ставлю. Возможно, какие-то идеи, какая-то творческая подсказка извне и придет. Потом, - когда поброжу по этим улочкам, порисую... Вы знаете, было время, когда я торопился и жить, и работать. Я работал почти исступленно, много выставлялся. Мои картины, скажу без ложной скромности, пользовались большим успехом, в том числе и коммерческим. Так продолжалось многие годы. А потом наступил момент, когда я понял, что теряю ощущение новизны, что для меня уже нет тайны в работе. Я поостыл, и в душе поселилась неторопливость. Может, и возраст такой, что бежать никуда не хочется.
В юности, когда я еще учился в училище, мой педагог всегда говорил, что настоящее, высокое творчество начинается где-то после пятидесяти, когда художник, получивший хорошее образование и накопивший опыт, и жизненный и творческий, начинает думать.
Мне так странно было это слышать. В те годы странно. Я сейчас с иронией вспоминаю, что и в тридцать лет себя художником считал, а в сорок был гигантом в собственных глазах. Очень смешно сегодня вспоминать себя - тогдашнего. Сейчас я как-то успокоился.
Здесь в Париже, например, я просто гуляю, делаю зарисовки, серьезные и внимательные. Что мне подскажет Париж в этот приезд, загадывать не буду. Будущее покажет.
ХУДОЖНИК ПРИНАДЛЕЖИТ МИРУ, НО ПОМНИТ О СВОИХ КОРНЯХ
- Юрий, вы космополит или причисляете себя к патриотам?
- Каждый художник принадлежит миру, но, в то же время, он не должен забывать о корнях. Если говорить обо мне, я горжусь, что родился в Осетии, на Кавказе. Для меня это главная точка на земле. Моя родина – она мне очень дорога. Конечно, я патриот, как говорят, до мозга костей. Я родился в Осетии, и работаю, в основном, в Осетии, но мои работы открыты всему миру. Я всегда помню, что являюсь представителем своего народа. И стараюсь быть достойным его представителем.
В юности, когда я еще учился в училище, мой педагог всегда говорил, что настоящее, высокое творчество начинается где-то после пятидесяти, когда художник, получивший хорошее образование и накопивший опыт, и жизненный и творческий, начинает думать.
То, что я патриот, очень хорошо видно по моим работам. Народные обычаи, история, культура, традиции…мне кажется, они легко угадываются в моих картинах. И в Осетии я не один пишу на подобные темы. Скажу так: нас мало, но у нас уже есть последователи и ученики.
Впрочем, космополитизм в какой-то мере во мне тоже присутствует. Потому, что если упереться в ложный патриотизм, быть зашоренным и не видеть ничего за пределами своего национального круга… Знаете, подобная позиция может оказаться не просто смешной, но и трагичной. Можно просто не развиться как художник.
Самое же главное, на мой взгляд, – не быть равнодушным, любить, надеяться, жить. Быть прежде всего человеком и только потом – художником.
- События августа 2008 года в Осетии отразились на вашей творческой жизни? Здесь во Франции многие были просто в шоке. И от событий и от их освещения.
- Любой нормальный человек, где бы он ни жил, не может не сопереживать такой трагедии. Мы у себя в Осетии очень переживали. Только об этом и могли думать. Так получилось, что как раз в те трагические дни августа в Цее, а это всего в нескольких километрах от места событий, проходил международный художественный симпозиум. Понятно, что эти события не могли не затронуть художников. Это читается даже в названиях картин, которые были там написаны: «Пепел», «Агрессия», «Птица надежды»… Я предложил: «Вот здесь давайте все встанем и будем спорить на холсте. Вот вам карандаши». Легко взять автомат, легко нажать на курок, а вот взять карандаш и что-то нарисовать – то, что у тебя внутри, – это сложно.
Каждый художник – в общей сложности нас было около тридцати человек – сделал свой рисунок на бумажном рулоне метров в сто длиной, и потом мы обмотали этой бумагой с рисунками противолавинную пушку, которая стояла в горах. Это было наше "Нет войне, нет оружию». Потом в ноябре в Москве в Центральном доме художника прошла выставка участников этого симпозиума «Аланика-2008», на которой были представлены картины, написанные в те дни в Осетии. Необычную картину, я помню, представил Володя Наседкин.
Мы работали в Цее в общей сложности 26 дней, и на его картине были собраны 26 образцов земли, которые он использовал. То есть вся живопись на его картине – это не краски, а образцы земли. Он объединил в своей работе разные виды почвы республики – как сама Осетия, почти на месяц объединила художников из разных уголков России и Европы.
Знаете, трудные времена пережила и переживает Осетия, но (и это самое главное!) после каждого испытания Осетия поднимается на ноги и становится тверже и сильнее. Мой народ, не малый народ — я не люблю этого определения, потому что осетины – это большой народ. Он малочисленный по населению, а по мироощущению – это очень большой мир, и он становится все сильнее. Осетия всегда трепетно относилась к друзьям. А Россия всегда была другом. И преданность ей была безгранична во все времена.
КАЖДЫЙ ДОЛЖЕН ЗАНИМАТЬСЯ СВОИМ ДЕЛОМ
- Скажите, как художник, вы дружите с властью или стараетесь держаться от нее на расстоянии?
- Я предпочитаю, чтобы каждый занимался своим делом. Что касается политики, я стараюсь ее обходить. Надо оставить политику политикам, а художникам нужно заниматься искусством. Думаю, нужно просто, чтобы каждый на своем месте патриотично занимался своим делом.
Я часто задумываюсь над фразой: «Человек на своем месте»… Вот будет каждый на своем месте делать то, что именно ему необходимо делать, и всем будет хорошо. Сапожник будет шить сапоги, пирожник — печь пироги, а художник будет рисовать картины, рисовать прекрасное, пропагандировать культуру. Заниматься своим делом.
Если политики будут патриотами, - это прекрасно, если художники будут патриотами – и это прекрасно. Каждый должен быть на своем месте. Тогда ни художник не будет советовать политикам, что делать, ни политик не будет советовать, что и как рисовать художнику. Мне кажется, это аксиома. Если ты патриот своей страны, ты должен отдать себя полностью, чтобы о тебе потомки помнили, чтобы о тебе легенды, песни слагали, ставили памятники, если заслужил.
КАВКАЗ - ЭТО ЦЕЛАЯ ВСЕЛЕННАЯ...
- Юрий, на Западе видят разницу между представителями различных регионов Кавказа? Знают, хотя бы в общих чертах, разницу в культуре, ментальности народов?
- К сожалению, иностранцы очень плохо информированы в этом отношении. Для них существует Кавказ и все. Иногда, правда, встречаются приятные исключения. Например, вчера приехал молодой художник из Марселя, разговорились с ним, я – на своем страшном английском, он – на своем хорошем, и он поинтересовался, откуда я родом. «Из России,» – отвечаю. Он: «Россия большая». Я, уже с интересом: «С Кавказа». Дальше он меня просто сразил: «Кавказ тоже большой». Я говорю: «Из Северной Осетии». А он: «О-о-о, я знаю Осетию!»
Мне кажется, сейчас стало появляться больше информации о нас и иностранцы, особенно молодежь, хочет узнать побольше, открыть для себя что-то новое. Их стало интересовать не только то, что происходит в Москве, Питере, но и в глубинке. Правда этот интерес, к сожалению, появляется благодаря трагическим событиям. О существовании Чечни мир узнал потому, что там столько лет шла война. И о Беслане ведь никто в мире не знал. Где он находится, в какой точке? А потом прогремел тот страшный сентябрь, и узнали, что есть Беслан, что есть Осетия.
Знаете, был случай в 1996-м в Америке, я был на выставке и галерейщица, с которой мы работали, открыла карту и спрашивает: «Покажите, где она, ваша Осетия? Покажите, откуда вы?» Указывает пальцем: «Вот Грузия, вот Грозный...» Я показываю: «Вот, смотрите здесь Осетия». А она мне: «Это рядом с Чечней!?» Я говорю, да, понимая, что ей уже не объяснить никак иначе. И это как раз самое печальное: не из-за истории, не из-за уникальной культуры знают Кавказ, а из-за трагических событий.
Самое печальное, что эта картина наблюдается не только за рубежом. Уверен, и в России многие не знают какие национальности живут на Кавказе, какая у них культура, история. А человек, тем более считающий себя образованным, должен знать такие вещи.
Мы ведь живем в одной стране, а не на разных планетах. Нам не хватает момента проникновения, желания контакта с другой культурой. Не хватает порой из-за отсутствия банального интереса ко всему, что происходит «за моим порогом». А между тем, Кавказ - это целая вселенная, в которой живут и осетины – красивый народ, со своей культурой, со своими традициями... (Разговор прерывает невесть откуда взявшийся шум электродрели.)
- Ну вот, провокация грузинской стороны…
- Да нет (даже в шутку мой собеседник не настроен развивать эту тему - Н.К). Здесь есть один грузинский художник, пожилой, чем-то на Матисса похож, очень хороший, теплый человек. И по-доброму к нам относится. О многом мы с ним говорили, но ни разу о политике.
ПОВЕЗЛО С УЧИТЕЛЯМИ...
- Юрий, у вас в роду были художники?
- Нет, в семье никто не рисовал. До сих пор мать говорит, не знает, в кого я пошел. Дед, например, был у меня казаком. В годы репрессий он получил срок за свою веру. Но мой дядя боролся и, знаете, «отвоевал» его. А борьба его заключалась в том, что он писал письма во все инстанции.
Получилось так, что дед просидел недолго и вернулся домой из Архангельска. Наверное, это была большая редкость в то время. Вообще, дед у меня был очень колоритный человек. Знаете, вот он для меня был настоящим осетином, настоящим горцем! Он мне столько рассказывал про свою жизнь, про то, как трудно они жили. Был случай, когда для того чтобы прокормить детей он собрал все свое оружие, а для осетина в те времена оружие было не просто оружие, а нечто важнее, так вот он, чтобы дети не умерли с голоду обменял в Торгсине это самое оружие на пол-мешка муки. Там серебра на оружии было немерено, а ему дали за него всего пол-мешка муки. Для деда главная цель и ценность была в том, чтобы защитить свою семью, спасти и вырастить детей.
Почему у нас, у осетин есть традиция, когда кто-то умирает, собираться всем народом? Потому что в силу определенных исторических событий нация была почти истреблена и нас очень мало осталось. И с трудом, потихоньку Осетия начала возрождаться. И поэтому для нас даже одного человека потерять – это большое горе. Я уже говорил об этом: нас мало, но в мироощущении, в понимании культуры нас много.
- Кстати, о мироощущении: виденье у художника также может быть разное. И не только светлое...
- Ну и хорошо. Искусство должно быть разным. Как человек. Люди же разные. И искусство – оно должно быть для всех. Много традиций, много национальностей. Поэтому и хорошо, что искусство разное.
- И все-таки хорошо, что вы миру светлое искусство в своих картинах несете…
- Я разговариваю с миром своими картинами, а они такие, каким я сам являюсь, каким меня воспитали мои родители, мой дед… Очень большое влияние оказали на меня учителя.
- А с чего все-таки все началось? С карикатур на тех же учителей?
- Нет, с уроков рисования. Это просто судьба, что в школе мне попались хорошие учителя по рисованию и по труду. Помню, мы постоянно что-то выжигали, вырезали. И меня это очень увлекало. А потом мне повезло снова, когда приятель привел меня в Дом пионеров в Нальчике, где была изостудия. Там я встретил удивительного человека, который не только учил нас рисовать, но и занимался нашим воспитанием, как горцев, как будущих мужчин.
Пока мы сидели и пытались рисовать, он нам объяснял такие нюансы: кто, например, должен первым руку подать, когда здороваешься, как нужно улыбнуться, как подойти к человеку, кто должен сделать первый шаг навстречу... Я до сих пор вспоминаю его с благодарностью.
Мне и в училище повезло с учителями, когда я получал профессиональное образование, и в Академии художеств в Питере, ну тогда еще Ленинграде — великие мастера мне попались и великие воспитатели. Мне всегда везло по жизни, и сейчас везет, - я встречаю хороших людей, хороших друзей, которых выручаю я, которые выручают меня. В жизни, если добро не сделал, то и сам добра не получишь. Поделись сегодня и завтра, ты даже не заметишь как, получишь в два раза больше.
СПРАВКА ЖУРНАЛА "ГОРЕЦ":
Юрий АБИСАЛОВ — заслуженный художник Российской Федерации, заслуженный художник РСО-Алании, лауреат серебряной медали Российской Академии художеств.
Родился в Северной Осетии в 1957 году.
В 1977 году окончил Северо-Осетинское художественное училище.
В 1987 году окончил Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им.И.Е.Репина.
Работы находятся:
Министерство культуры Российской Федерации.
Государственная Третьяковская галерея.
Северо-Осетинский художественный музей им.М.С.Туганова, г.Владикавказ.
Министерство культуры РСО-Алания.
В галереях и частных собраниях Осетии, России, Франции, Германии, Великобритании, Японии, Испании, Швейцарии, США.
Беседовала Наталья КОПОСОВА. Париж. Фото автора
Читайте также:
