ДИНАСТИЯ ЖЕЛЕЗНОКРОВНЫХ
«У нас династия воинская, "кан" означает кровь, а "темир" - железо. Получается, Кантемировы - Железнокровные. Так что, нам сам Бог велел быть при лошадях и оружии», - говорил Алибек Кантемиров. Сегодня легендарную династию Кантемировых продолжают его внуки, вместе с ними продолжаются семейные традиции и конные представления. О том, чем живет династия сегодня автору «Горца» Анне Эпштейн рассказал заслуженный артист России и Северной Осетии-Алании, режиссер Маирбек КАНТЕМИРОВ.
– Маирбек, расскажите, пожалуйста, кто сегодня продолжает династию Кантемировых?
|
– Нашу династию основал мой дед Алибек и продолжили три его сына: Хасанбек, Ирбек (мой отец) и Мухтарбек. Сейчас, помимо меня, династию представляют дети Хасанбека – мои двоюродные братья Алибек, Анатолий и сестра Каджана.
Каджана – член правления Союза цирковых деятелей России, заслуженная артистка России и Осетии. Алибек – Заслуженный артист Осетии принимает участие в моих спектаклях. |
Анатолий – живет в Голландии и закончил работать в цирке в конце девяностых. То есть Кантемировы – довольно большая фамилия в Осетии, но прямых продолжателей династии и рода Алибека не так много.
– Чем занимаетесь вы, какие спектакли ставите и что вам интересно?
– Я ставлю конные театрализованные спектакли. Это не совсем цирк, а все-таки другая направленность. Стараюсь создавать зрелища, которые были бы не только красочными и запоминающимися и для детей, и для взрослых, но и несли бы в себе определенный смысл.
– Какую задачу ставите себе, приступая к очередной постановке?
– Я не ставлю себе задачу любым способом понравиться аудитории, но всегда стремлюсь сделать запоминающееся зрелище. Для этого оно должно быть достаточно высокого уровня. Детям интересны лошади, динамика, рыцари, а взрослого зрителя сегодня удивить очень сложно. Идет большая конкуренция с интернетом, с телевидением. И надо быть на уровне. Останавливаться на том, что было десять лет назад нельзя, сразу отстанешь. Поэтому приходится постоянно дорабатывать спектакли.
– Но лошади у вас присутствуют всегда. Это ваш фирменный знак?
– Да.
– Вы больше времени проводите в Москве, в Осетии или в разъездах?
– В Осетию, к сожалению, езжу редко. Во Владикавказе похоронены дед и отец, я там, конечно, бываю. Живу в Москве, я тут родился. В гастролях бывают разные перерывы, сейчас опять пошли запросы на создание масштабных проектов зарубежом.
КОННОЕ ШОУ НА НИАГАРЕ
– У вас в Канаде было знаменитое конное шоу Avaia на Ниагарском водопаде. Как вы туда попали?
Конное цирковое шоу «Avaia» Маирбека КАНТЕМИРОВА Место премьерной постановки - Канада, Ниагарский водопад. Шоу было показано в Великобритании, Германии, Италии, Голландии, Южной Корее и ОАЭ. «Avaia» завоевало золото на всемирном цирковом фестивале в Риме в 2003 году . |
– Там появились продюсеры, которые захотели сделать в Канаде спектакль, мы тогда гастролировали в Великобритании. Не знаю по какой причине, но на Ниагаре цирки, как правило, надолго не задерживаются. В основном приезжают на гастроли на одну-две недели и едут дальше. Мы же там там работали два года. Нас очень тепло зрители принимали.
Моя постановка получила звание «Аттракцион года». Многие зрители по несколько раз приезжали на спектакли, потом приходили за кулисы и рассказывали, что они смотрят наше шоу уже не первый раз. |
– У вас когда-то была альтернатива заниматься чем-то, не связанным с конными представлениями и с цирком?
– Пожалуй, нет. Я продолжаю свою династию, но ищу новые формы. После революции и в послевоенные годы все жестко структурировалось. Цирк был цирком, театр театром. Смешения жанров не было. У Алибека была труппа джигитов, он ставил цирковые пантомимы, но там не было возможности выйти из рамок 13-метрового манежа. В двадцатых годах в Германии, в одном из известнейших в то время парков развлечений Гагенбек немцы создали специальные декорации и сценическое пространство для выступлений «Конного ревью Али-Бек». Труппа часто выступала и на ипподромах.
– Сейчас, ставя спектакли, вы чувствуете себя свободнее?
– Да. Мне давно хотелось выйти за 13 метров манежа. Еще во времена СССР я много смотрел, что происходит за границей, мне было интересно все что касалось новых форм в искусстве, хотя это не приветствовалось и даже было запрещено. Как только время стало свободнее , появилась возможность делать какие-то интерпретации, я начал пробовать расширять рамки. Потому что уместить театральное представление в рамках манежа все-таки тяжело, тем более, если зритель сидит вокруг.
– Лошадям негде разбежаться?
– Дело не в лошадях, дело в картинке. Хочется сделать объемные декорации, поработать со светом и развиваться немножко в другом направлении. Но цирк мне дал очень много.
– А что вам дал цирк?
–Я научился разбираться в разных жанрах. В моих шоу участвуют и акробаты, и гимнасты. Подключаю разные цирковые жанры, но они все равно подаются не как цирк, а в большой степени как театрализованное представление.
ДЖИГИТЫ И НОВАЯ ФИЛОСОФИЯ
Алибек КАНТЕМИРОВ (1882—1975) Фото: 1912 г. В 2017 году исполняется 135 лет со дня рождения Алибека Кантемирова и 110 лет с первого выхода легендарного наездника на манеж. В общей сложности Алибек Кантемиров подготовил около 150 наездников–джигитов, многие из которых стали народными артистами нашей страны. |
– В связи с вашим дедом и его сыновьями всегда говорят о джигитах. Есть какой-то романтический образ джигита – эдакий молодец на коне. Что вы сегодня вкладываете в понятие джигит? Есть ли в этом некая духовная составляющая? – Вы знаете, образ «молодец на коне» закончился в середине девяностых. Была такая форма подачи, которая на западе представляла СССР. До перестройки Россия показывала очень мощные проекты за рубежом со своей определенной эстетикой. Обязательно кокошники, черкески и другие атрибуты – некий стереотип, которого ждали от России.
Сейчас у людей совсем другой запрос. Да, они восхищаются трюком, но без идеи и художественной подачи трюк как таковой никому не нужен. Сейчас возрождают казачество. Появилось много казаков и джигитов, но великие конные воинские традиции надо развивать с уважением и без дилетантства. Бывает , что зачастую профессионализм заменяется пафосом и внешней оболочкой. |
Я работал с образом джигита, но сейчас это искусство я вижу намного шире. Тигров или львов не обязательно укрощать или подавлять. На лошади не обязательно скакать с безумными глазами и размахивая шашкой. Сегодня другой подход к природе, к искусству и к мироощущению. Работа с конем, работа с образами в спектакле – это определенная философия. Не надо показывать каких-то преодолений и укрощений. Все должно быть гармонично и естественно. Конечно, героика обязательно должна присутствовать, а динамика одна из важнейших составляющих зрелища, но есть разные формы и возможности подачи.
– Живя в Москве, вы себя чувствуете русским или осетином?
– Знаете, я российский человек, родился в Москве и люблю Россию. Для меня наша многонациональная Родина едина. Но мир многогранен и каждая страна имеет свой уникальный путь, менталитет, право на свои культурные традиции и взгляды. Мне предлагали получить гражданство в других странах, но я к этому совершенно не стремлюсь. Я себя комфортно чувствую в России. Хотя зарубежные гастроли дают очень много опыта и возможностей развития.
КОННЫЙ БОЕВИК И ПЕРВЫЕ КАСКАДЕРЫ
– Кантемировы много снимались в кино. Расскажите, как началась эта история.
Съемки в кино для нашей фамилии начались со «Смелых людей», потом было еще более 100 фильмов. Получилось так, что когда Сталин приказал сделать первый русский конный боевик, создавали это направление Кантемировы. Маршал Советского Союза Будённый, как большой профессионал в конном и военном деле курировал фильм. Он всегда отмечал умение Алибека владеть оружием, джигитовкой и знанием лошади. Трюки там делали в основном мой отец и старший брат отца Хасанбек. Дед всем руководил. Младший – Мухтарбек тогда еще был подростком. Он позже стал работать в кино и стал известным актером и каскадером, правда, уже ближе к восьмидесятым.
– Как режиссер, как художник, на чем вы учились? Что способствовало вашему развитию?
– Да все, что несет в себе творческое начало. От спектаклей Бежара до работ великих кинорежиссеров.
Алибек Тузарович Кантемиров с женой Мариам Хасакоевной и сыновьями: Хасанбеком, Ирбеком и Мухтарбеком. Конец 1930-х
– Что вы вспоминаете о своих бабушке Мариам и дедушке Алибеке? Они были верующими людьми? Какая-то религиозная традиция присутствовала в их жизни?
– Вы знаете, не столько религиозная, сколько жизненная этика. Граница, за которую нельзя переступать, и этика поведения человека. У деда было мужское, у бабушки женское. Ее до сих пор многие артисты вспоминают, с каким добром она относилась к людям.
Дед всегда очень серьезно и строго подходил к этическим понятиям. Были вещи, за которые в семье нельзя переступать. У отца тоже был очень жесткий кодекс чести. Он тяжело воспринимал время перестройки, не мог принять то, как развалили и разворовали великую страну, не хотел общаться с теми, кто подлостью и обманом сколачивал свои капиталы. Вот эти нравственные нормы в семье всегда были заложены. Люди с сомнительной репутацией в труппе не задерживались.
Деда я помню уже на закате его деятельности. Он до 90 лет ездил на лошади. Даже в таком возрасте он запомнился мне не стариком, а мужественным человеком. С очень крепкими руками. Он для меня всегда оставался сильным мужчиной.
"Мне хочется показать зрителям разные грани богатых традиций конного искусства, которые основаны на более чем 100-летнем опыте династии Кантемировых. Я соединяю воедино разнообразные конные жанры, театральную эстетику и технологии самых современных шоу". |
– Ваш отец, как и вы, взрослую жизнь прожил уже в Москве? – Да. Но когда отец родился, он с родителями долгое время жил в Германии. Дед очень много работал в Европе, его все время приглашали в разные страны. Из наездников он вообще там был самым известным, его труппа пользовалась грандиозным успехом. Алибек закончил гастролировать в Европе, когда там стал зарождаться фашизм. Отец и его старший брат по-немецки говорили как по-русски. Дед много работал в Англии, например, в зале Олимпия. Там был знаменитый импресарио Бертрам Милс. Его спектакли часто посещала королева . И когда Милс посмотрел выступление деда в первый раз, он подошел и сказал:
|
Кстати до революции один из наиболее ярких военоначальников Белой армии барон Врангель тоже с огромным уважением относился к искусству и профессионализму Алибека.
– Семья вернулась в Россию, у деда была тяга к Родине?
– Да, хотя предложений остаться в Европе было множество. Начиная с 1907 года, именно благодаря Алибеку Кантемирову мир узнал, что такое настоящая, профессиональная джигитовка. Его приглашали разные монархи. Например, король Австрии предлагал свой протекторат. Но дед всегда возвращался в Россию. У него, конечно, родной дом был в Осетии, но последние годы жизни он жил в Москве. Он не мог сидеть на месте, всю жизнь ездил по миру.
– Маирбек, где-то есть музей Кантемировых?
– В Москве в Союзе цирковых деятелей есть стенд Кантемировых. А в Осетии именем Алибека Кантемирова названа улица.
Беседовала Анна ЭПШТЕЙН
Фото: личный архив Маирбека КАНТЕМИРОВА, архив журнала "ГОРЕЦ"
Читайте также:
